Испытание врачей на себе действия наркотических веществ
Научные материалы / Испытание врачей на себе действия наркотических веществ
Страница 5

Эдинбургский врач Янг в 1753 г. отмечал: «Знакомство с небольшими дозами лауданума равносильно знакомству со слабыми дозами яда». Как и Джонс, Янг описал силу опиума, но не признал опасность наркотической зависимости.

Одно из первых научных описаний психотропных свойств опиума принадлежит Альбрехту Галеру (1708–1777), известному философу, врачу и поэту своего времени. Галер страдал мочекаменной болезнью и принимал опиум в возрастающих дозах, отмечая его благотворное действие при депрессии. Парадоксальную реакцию на опиум описали в своих работах Ганди (1791) и Симэн (1792). Последний выявил депрессирующее действие опиума, тогда как Ганди описал обратный, т. е. стимулирующий, эффект препарата. И хотя оба автора были правы, реакция на наркотик ошибочно интерпретировалась ими как индивидуальная реакция пациентов на опиум, связывалась с их конституцией, наследственностью, возрастом, дозой, но никак не с патогенезом наркомании.

Во многих описаниях путешествий по странам Востока часто упоминались мрачные картины употребления опиума, которые оправдывались традициями этих стран. Хайген, путешествовавший по Восточной Индии, одним из первых описал развитие толерантности и физической зависимости: «Тот, кто привык к нему (опиуму), должен принимать его ежедневно, иначе он обречен на смерть или самоуничтожение. Тот же, кто никогда не употреблял его, в случае если ему представится возможность принять дозу, привычную для потребляющего, умрет непременно» (цит. по J. H. von Linschoten, 1885). В воспоминаниях Крамна о странах Востока написано: « . подобно вину и спиртным напиткам в цивилизованной Европе, в этих странах поддерживается трусость, утешение в несчастье постоянным потреблением наркотиков». И далее: «Магометане, по-видимому, во всех четырех частях света более расположены к наркомании, к потреблению опия, нежели спиртного и других возбуждающих напитков, что, по-видимому, обусловлено их религиозными традициями» (Крамп, 1793). У Крампа историки впервые встречаются со словом «наркомания», по-итальянски «addicted», что в те времена, по мнению Соннедекера, было равнозначно по смыслу «пристраститься к чему-либо, к какой-либо разновидности порока по законам античного Рима», равносильно «плохой привычке». В значении патологической зависимости слово «наркомания» вошло в употребление значительно позже, когда проблема наркомании в медицинском смысле переросла рамки «плохой привычки».

В Европе конца XVIII — начала ХХ веков наблюдается вспышка интереса к употреблению опиума и гашиша среди творческой интеллигенции, частично индуцированная опиумными войнами Китая, иммиграцией жителей Востока и Азии в Соединенные Штаты. Том де Квинси (1785–1859) был известен не только как литератор и публицист, но и как приверженец доктрины «церкви опиума», как глава этой церкви, а впоследствии — автор автобиографической книги «Исповедь англичанина-опиомана» (1822), переведенной на русский язык в 1834 г. В ней де Квинси подробно описал опиоманию и гневно обичил ее как порок. Делакруа, Оноре Домье, Флобер, Шарль Бодлер были в числе знаменитостей, посещавших известный «Клуб гашишистов» на острове Сен-Луи. В «Искусственном рае» (глава «Человек, Бог«) Бодлер (1821–1867) описывает, основываясь на собственном опыте, фазы «белого опьянения» опиумом и гашишем: «Не знаю, можно ли поставить знак равенства между гибельными последствиями, имеющими место в результате интоксикации гашишем, и крахом, наступающим в рузультате десятилетнего режима опиума; я утверждаю, что в настоящее время и в будущем гашиш будет оказывать более роковые последствия; один — спокойный соблазнитель, другой — разнузданный демон». В заключение Бодлер пишет: « . Возбуждающие яды представляются мне не только одним из самых ужасных и наиболее верных средств, которыми располагает дух тьмы, чтобы вербовать и порабощать достойный сожаления род человеческий, но и одним из самых совершенных его перевоплощений». По мнению А.В. Луначарского, «Искусственный рай» Бодлера вошел в литературу как трактат о безнравственности употребления наркотиков. Если бы не интерес к опиуму, поднятый литераторами, филантропами и политическими деятелями, чрезмерное увлечение лекарcтвенными формами опиума так и не было бы осуждено общественностью и не было бы ограничено в медицинской практике того времени.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7